В своей работе "Джон Фаузл и трагедия русского либерализма" Виктор Пелевин пишет, что недавно появившийся роман Фаулза "назван в коротком предисловии "эротическим детективом". В каком-то смысле это обман читателя - под видом щей из капусты ему подсовывают черепаховый суп." И хотя Пелевин анализирует, а скорее свободно размышляет о другой книге английского автора - "Коллекционер", это высказывание вполне приемлемо и для "Волхва". Начав читать роман как мелодраму, в конце книги понимаешь что "щи из капусты" оказались "черепаховым супом". Если вообще что-либо понимаешь.

Начало "Волхва" незамысловато - молодой учитель ищет себе подходящую работу, на вечеринке знакомится с девушкой, у них завязывается роман. События развиваются в лучших традициях если не мексиканских, то американских телесериалов. Читатель скучает и думает, а не забросить ли книгу подальше. И как раз в том момент, когда решимость захлопнуть книгу достигает своего апогея, Николас порывает с Алисон и уезжает учительствовать на забытый Богом островок Фраксос, в Грецию.
Именно в этот момент появляется впечатление, что что-то не так. Несмотря на то, что Николас всячески убеждает себя, что бежит от Алисон, читателю слабо верится, что два любящих друг друга человека могут расстаться так просто, не "по-мексикански". Читатель, отождествляющий себя с главным героем, не может этого главного героя понять. Но Фаулзу еще верит.

В 20-м веке на западе, а позже и у нас, стал очень популярен жанр книги - игры. Смысл ее заключается в том, что автор предлагает читателю конечное множество вариантов окончания каждой главы (они обычно короткие), и читатель сам выбирает свою дальнейшую судьбу (судьбу героя). Приняв решение, переходишь к главе, этому решению соответствующей. И хотя, внешне сюжет книги читатель выбирает для себя сам, за всеми его действиями стоит авторский замысел, который так или иначе подталкивает к принятию того или иного решения. Множество вариантов в любом случае приводят к одному результату.     Первые книги - игры мало чем отличались от своих настольных, а позже и компьютерных собратьев. Как правило автор моделировал мир, обычно это было нечто протолкиеновское - с эльфами, гномами, магами и т.п., никакой культурной и эстетической ценности эти произведения не представляли, являлись не более чем приятным времяпровождением. Но для нас важен тот факт, что в этом жанре читатель максимально сближается с героем книги, происходит максимальное отождествление с персонажем. В данном случае у читателя даже не возникает мысли сказать "Он пошел...". "Я пошел...", "Я подумал..." и т.д. С выходом повести известного ирландского писателя - фантаста Гарри Гаррисона "Стань стальной крысой" книги - игры приобрели более высокий статус. Море юмора и отлично проработанный сюжет, которые обычно не присущи традиционным произведениям подобного рода, говорят не только о профессионализме талантливого, хотя и заведомо коммерческого автора, но и конкурентоспособности книги - игры как жанра. Но вернемся к Фаулзу.

Конечно, у автора "Волхва" ничего внешне похожего мы не наблюдаем. Фаулз заставляет читателя играть по-другому. Многочисленными шекспировскими аллюзиями апеллируя к читательской начитанности, автор делает трактовку "Волхва" поливариантной, намекает на выбор аналогий.
Итак, Николас прибыл на Фраксос. Несмотря на предостережение Митфорда не ходить в "зал ожидания", Эрфе заинтригованный таинственным владельцем виллы отправляется туда. Это одно из правил игры не по правилам, когда ты делаешь то, чего не следует, но что от тебя ожидают. Николас верит, что это его решение, а читатель верит Николасу. Пьеса начинается. Николас был "избран" Кончисом на одну из главных ролей, а читатель - Фаулзом. Роль, надо сказать, самая интересная - играть себя. В данном случае вживаться в роль не приходится, в игровых ситуациях Николас моделирует свое поведение, примеряет свои собственные маски. И несмотря на то, что реальность достаточно условна, все же возникает необходимость постоянно выбирать. Верить Кончису или нет, поступать так как он хочет или по-своему. В конечном счете играть, играть без видимых правил, или точнее по правилам, по сценарию создаваемому по ходу пьесы.
Читатель включается в эту игру. Как Кончис постоянно обманывает Николаса, так Фаулз постоянно обманывает читателя. И постоянно возникает желание пропустить с десяток страниц, подглядеть возможное продолжение, не попасться на обман, самому как в книге - игре выбрать дальнейшее развитие сюжета.

Очень интересна параллель 'де Дюкан - Кончис', 'Кончис - Николас'. Со слов Мориса, он практически ничего не знал об Альфонсе де Дюкане, как Эрфе о нем. Читатель ничего не знает о замыслах автора. Кончис предлагает Николасу сыграть себя (а Фаулз - читателю). Позднее, когда моделируются события второй мировой войны, Эрфе опять приходится стать Морисом, еще раз проиграть предложенную параллель. Втечение романа читатель становится Николасом, а автор - Кончисом. Как Эрфе непонятно, для кого Морис устроил эту игру, так читателю остается гадать, что Джон Фаулз напишет на следующей странице. И когда Николасу кажется, что он начинает хоть что-то понимать, читающий вместе с ним опять начинает сомневаться в своих догадках.
По всей видимости, Лилия - Жюли не может быть сумасшедшей, но Кончис - Фаулз так убедителен. Остается только принять правила этой игры, сделать вид что веришь, на минуту усомниться и опять пытаться поверить самому себе. Жюли - еще одна нерешенная загадка. Так и остается неясным, кто она на самом деле. Актриса? Психолог? Несмотря на все ее поступки, интерпретированные Николасом как проявление чувств, неожиданно открывшаяся ее истинная (?) роль, читателю опять приходится выбирать, кем она будет (останется) для Эрфе. Даже во время последней встречи с Алисон Николас признается, что помани его Жюли за собой, он не уверен как поступит. И читатель тоже это прекрасно понимает. Потому что тоже в этом отнюдь не уверен. Потому что неуверенность Николаса - это в первую очередь неуверенность читателя.
"Гибель" Алисон тоже весьма показательна. Николасом она принимается сразу и безоговорочно. Это одно из правил игры - не шутить такими вещами. Тоска по прекрасной австралийке делает предвкушение не менее прекрасной англичанки еще более сладостным. Но у игры без правил есть свои правила. Это как опции "SAVE", "LOAD" в компьютерной игрушке. Кончис нажимает на волшебную кнопку и Алисон снова жива. И этом Эрфе тоже не сомневается, ведь это - игра.
Следующая часть книги - это следующий уровень игры, с усложнившимися правилами и еще более закрученным сюжетом. "Суд" над неведомыми режиссерами - кульминационный эпизод романа. Николас окончательно понимает, что ничего не понимает. Что игра зашла слишком далеко, а он уже не в силах остановиться. Если опять проводить аналогию с компьютерными играми, это последний уровень, встреча с самым главным противником. И опять читатель с удовольствием обманывается, продолжение следует. Игра так просто и понятно закончившаяся была бы не интересной. Читателя ждут "Bonus Stage" и "Final Cut".

Занавес. Ожидаемой развязки не последовало. "Завтра познает любовь не любивший ни разу", т.е. Николас, "И тот, кто уже отлюбил, завтра познает любовь" - Алисон не уйдет от Эрфе. Happy End в лучших традициях мексиканских телесериалов. Фаулз в очередной раз обманул читательское ожидание. Ожидание чего-то совершенно потрясающего, под стать всему роману. Т.е., даже если предполагалось, что Николас и Алисон воссоединятся, зная, что Фаулзу ни в чем нельзя доверять, читатель от противного ожидает все что угодно, но никак не такую концовку. Игра закончена, нет невидимых наблюдателей, но вжившийся в роль самого себя теперь уже сам себя обманывает. Читатель не хочет верить, что "черепаховый суп" оказался именно "черепаховым супом", что автор просто так взял и поставил точку, под конец все разъяснив. Или опять обманув?

Роман Джона Фаулза "Волхв" - это книга - игра. Здесь нет традиционных переходов от главы к главе по воле читателя, но главная особенность произведений этого жанра - включение в игру, самоидентификация читателя с главным героем книги, персонажем игры, замысленной автором, несомненно присутствует. Волхвом является сам Фаулз, виртуозный gamemaster, превосходный обманщик. От Книги давно нельзя ожидать простого чтения. Читатель, человек 20-го века свыкся с этой ролью - постоянно играть чью-то роль, и, цитируя еще одного великого гейммастера и обманщика Виктора Пелевина, : "Остается только надеятся, что осознать эту простую истину им [читателям] поможет замечательный английский писатель Джон Фаулз".