Прохожий  

Посящается юбилею Ю. Семенова
(печатается с продолжением)

Весна сорок четвертого выдалась в Берлине ранней. В первых же числах марта, словно по календарю, начал таять снег. Окраины города стали похожи на рисунок тушью. Снежный покров был иссечен черными прогалинами, чернели голые деревья, по ветвям которых весело прыгали какие-то большие черные птицы. Внизу, между деревьями, бродили, покачиваясь, люди в черных мундирах, опьяненные весенним воздухом.
"Что-то сломалось в машине Вермахта, " - думал Штирлиц, вышагивая по обочине. Его служебная машина, красавец "опель", плод долгой грызни с руководством Вермахта, добытый ценою просьб и интриг, заглох совершенно неожиданно, не дотянув двух километров до дома. Оставив шофера копаться в металлических внутренностях двигателя, Штирлиц решил прогуляться, преодолев оставшееся расстояние пешком. Теперь он шел, с наслаждением вдыхал холодный хмельной воздух и разглядывал людей в форме СС. Стоило чуть прищурить глаза, и оттопыренные галифе делали их похожими на больших грачей. Такие важно разгуливают по весенней пашне за ножом плуга, выискивая червей на колхозном поле. На какой-то миг у Штирлица потеплело на душе, и он почувствовал неожиданную симпатию к этим людям, похожим на таких родных и прекрасных птиц.

09-10-2001 00:02

* * *

Прохожий  
Re: Штирлиц Юлианович

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ. ШТИРЛИЦ

Еще зимой Штирлиц принял шифровку.
"Юстасу. По имеющимся данным, в верхушке командования Германии возникли и нарастают пораженческие настроения, рассматривается возможность капитуляции в течение ближайших трех месяцев. Вместе с тем, по нашим оценкам, нанесение решающего удара по Германии мало вероятно ранее, чем через год-полтора. Приказ: любой ценой выжать сведения о причинах преждевременной капитуляции и предотвратить действия, которые могут привести к ломке сложившихся тактических планов СССР. Центр."
Германия не доверяла собственной армии. Центр не доверял Германии. Штирлиц не доверял никому.
С Центром у Штирлица были свои счеты.
Время от времени для поддержания духа и чувтсва Родины у своих резидентов Центр устраивал им аттракцион "Свидание с женой", но относился к этому делу с каждым разом все более безалаберно. На последнее свидание в "Элефанте" незаметный серый связной с внешностью заурядного бюргера приконвоировал для Штирлица брюнетку, хотя до этого приходила обычно шатенка, а оставленная дома невеста - смутно помнилось Штирлицу - вовсе была русоволосой. Штирлиц был возмущен откровенно халтурной работой и в очередной шифровке потребовал у Центра пистменной весточки от жены. Юстасу пошли навстречу. Кружным путем добралось до него письмецо, которое начиналось словами "Милый Рихард!.." и имело подпись "Любящая Зорге". Нацарапано оно было неровным мужским почерком. Штирлиц привык к неразберихе и путанице, царившим в Центре, но это было уже чересчур. В отместку он месяц не выходил на связь.
...Однако задание было получено, и его требовалось выполнять. Служба есть служба, и Штирлиц понимал это, как никто другой.
Так подошла весна.

10-10-2001 21:04

* * *

Прохожий  
Re: Штирлиц Юлианович

...Прогулка взбодрила Штирлица и подняла его настроение. Подойдя к дому, он легко взбежал по ступенькам и отпер дверь ключом. На звук его шагов в холл вышла экономка, невысокая сухая старушка:
- Добрый день, господин Бользен!
- Здравствуйте, фрау Марта! - весело отозвался Штирлиц. - День и впрямь добрый. Весна!
Экономка приняла у него из рук легкое пальто.
- Человеку в моем возрасте нужно не так уж много, - задумчиво произнесла она. - Казалось бы, всего лишь хорошая погода, а у меня такое чувство, будто сегодня праздник.
- А сегодня и есть праздник. Вы помните, какое сегодня число?
- Восьмое, господин Бользен.
- Восьмое марта - праздник женщин. Это ваш день. Март для фрау Марты, - добавил Штирлиц, довольный своим каламбуром. - Я поздравляю вас. Хорошей вам весны.
- О, господин Бользен! - в глазах экономки блеснули слезинки. - Я так тронута вашими словами. Спасибо!
Оставив ее стоящей посреди холла, с пальто, перекинутым через локоть, с прижатыми к груди руками, Штирлиц прошел в кабинет.
Он походил по комнате, распахнул окно. Ему хотелось расслабиться, посидеть, прикрыв веки. "Война утомляет," - подумал Штирлиц.
- Господин Бользен? - неслышно выросла на пороге фрау Марта.
- Да, - повернулся к ней Штирлиц.
Глаза экономки сияли.
- У меня есть небольшой сюрприз. Посмотрите!
Она приблизилась к Штирлицу и торжественно показала ему сверточек в темной пергаментной бумаге, потертой на сгибах.
- Это - мясо. Настоящее довоенное мясо, а не эрзац-говядина. Я берегла его для какого-нибудь особого случая. Если вы не против, я приготовлю его, и мы устроим настоящий пир в честь праздника.
Штирлиц задумчиво взглянул на экономку, затем - оценивающе - на сверток.
- Я очень тронут, фрау Марта, - произнес он.
Старушка была счастлива. Ее сухонькая фигурка лучилась восторгом.
Между тем, Штирлицу в голову пришла новая мысль.
- Впрочем, фрау Марта, я подумал вот очем, - приняв у экономки мясо, он осторожно взял ее под острый локоток.
- Почему бы сегодня, в честь праздника, не устроить вам выходной? В самом деле! Я отпускаю вас. Не беспокойтесь, на кухне я управлюсь сам.
Он увлек экономку к выходу, по пути подхватив с вешалки ее пальто. Фрау Марта сникла.
- Но.., - беспомощно начала она, когда Штирлиц великодушно распахнул перед ней дверь.
- Не стоит благодарить, добродушно улыбнулся Штирлиц. - Идите. До свидания, и еще раз поздравляю.
Он аккуратно притворил дверь и щелкнул замком.
Держа в руке сверток с мясом, он направился к кухне. Настроение было прекрасным.
Во входную дверь позвонили. Штирлиц поморщился.
- Старая карга, - процедил он сквозь зубы.
Он рывком открыл дверь.
- Я же сказал, идите отдыхать! - раздраженно начал Штирлиц и осекся.
- Здравствуйте, Штирлиц! - расплылся в улыбке невысокий лысоватый толстяк на пороге. - Не ждали? Добрый старый папа Мюллер решил заглянуть к вам в гости.

18-10-2001 20:10

* * *

Прохожий  
Re: Штирлиц Юлианович

ИНФОРМАЦИЙ К РАЗМЫШЛЕНИЮ. МЮЛЛЕР

Штирлиц не любил Мюллера. "Папа из Гестапо" не обладал ни искренним дружелюбимем Айсманна, ни аристократизмом Шелленберга, ни солидностью Бормана, которых Штирлиц, впрочем, тоже не любил. Помимо ежедневных столкновений по службе, Мюллер взял за обыкновение наносить Штирлицу частые визиты домой. Встречи с ним неизбежно выливались в интеллектуальные поединки. Мюллер, несомненно, был умен и хитер, что, однако не делало его более симпатичным. Постоянные стычки поначалу забавляли Штирлица, потом наскучили и, наконец, стали надоедать.
Помог случай с шаржем.
Дома, сидя за письменным столом, Штирлиц любил набрасывать на листках бумаги портреты. Под его уверенным пером рождались дружеские шаржи на Гитлера, Геббельса, Геринга. Однажды так появился портрет Сталина. Сжимая в зубах неизменную трубку, Иосиф Виссарионович лукаво улыбался в усы с бумажной четвертушки. Портреты Штирлиц обычно сжигал: стоило лишь кому-нибудь проведать о его способностях, и увильнуть от оформления стенгазеты "Тысячелетний Рейх" стало бы делом весьма сложным. Вполне возможно, что пришлось бы использовать легенду, а их запас, увы, иссякал скорее, чем пополнялся. Однако портрет Вождя Штирлиц подпалить не смог. Он долго смотрел на него, колебался и в конце концов спрятал в стол. На этот портрет и наткнулся Мюллер во время очередного своего посещения. Пока хозяин, удалившись, лично варил кофе для гостя, Мюллер, по обыкновению, копался в его письменном столе. Он никогда не упускал возможности порыться в чужих вещах в надежде обнаружить какой-нибудь компромат. Штирлиц знал об этой привычке Мюллера и специально старался оставить в ящиках всевозможную дрянь: грязные носовые платки, старые презервативы, дырявые носки. Мюллер вздыхал, однако не терял надежды. На этот раз терпение его было вознаграждено.
Когда сели пить кофе, Мюллер начал разговор издалека.
- У вас прекрасный портрет фюрера, - заметил он, указывая на стену, где висела большая рама.
Штирлиц согласно кивнул:
- Он не один. В гостиной висит второй, третий - в спальне. Кроме того, в столовой есть портрет Геббельса.
- Вы храните у себя изображения лишь дорогих вам людей? - затаив дыхание, вопросил Мюллер.
- А вы уязвлены отсутствием своего портрета? - лениво отозвался Штирлиц.
- Ничуть. Быть может, он спрятан у вас где-то в числе особо дорогих образов, как и это лицо?
Не в силах больше сдерживаться, Мюллер сорвался с места и, бесцеремонно забравшись в стол на глазах хозяина, предъявил Штирлицу бумагу со Сталиным.
- Это - изображение Сталина, - голос Мюллера стал Жестким.
- А вы, Мюллер, предпочли бы, чтобы я рисовал карикатуры на фюрера? - резко спросил Штирлиц.
Мюллер захихикал.
Штирлиц встал из-за стола, подошел к креслу. Нагнувшись, извлек из-под него диктофон и щелкнул клавишей. Раздался тихий шелест перематываемой ленты, за которым, после нового щелчка, последовало приглушенное: "А вы, Мюллер, предпочли бы, чтобы я рисовал карикатуры на фюрера?" и затем - довольное хихиканье Мюллера. Мюллер почувствовал, как его залысина покрылась каплями пота.
- Продолжайте, - заметил Штирлиц. - Я внимательно слушаю.
Он вынул пленку из диктофона и убрал ее в кабинетный сейф, зарядил диктофон новой бобиной и сунул его назад, под кресло.
- В самом деле, - промямлил Мюллер, но не уточнил, что он имел в виду. Он еще сделал слабую попытку размена фигур: вынул из кармана бумажник и хотел спрятать в него сложенный листок, но Штирлиц взял небрежно бумагу из его пальцев и запихнул в свой карман.
Мюллер просидел недолго. Сославшись на дела, он ушел в отвратительном настроении. Штирлиц проводил его до дверей и любезно улыбнулся на прощание.
После этого инцидента нападки Мюллера несколько измельчились, но Штирлицу было ясно, что "папа" не оставит попыток взять реванш. Впрочем, это мало его беспокоило.

20-10-2001 10:51